А еще я на кухне услышала по радио песню... Не запомнила, ибо не мой формат. Но суть в том, что дворник-таджик по январскому снегу с лопатой бежит, тихо матерясь на языке Хайяма.
Попыталась представить себе матерные рубаи. Не получилось. Явно знаний не хватает.
Прикол в том, что меня как раз перед этим пробило на ностальгию, и я читала в инете "Евгения Онегина", которого мне троюродный брат много лет назад кусками цитировал. Не пушкинского. Совсем не пушкинского.